КАК Я ПРИОБРЁЛ СТИРАЛЬНУЮ МАШИНУ.

" Совесть ведёт своё происхождение от знания или
связана со знанием, но она обозначает не знание
вообще, а особый отдел или род знания - то знание,
которое относится к моральному поведению и
нашим добрым или злым настроениям и поступкам ."

Фейербах Людвиг ( 1804-1872 ) - немецкий философ.

   Молодым лейтенантом я стал работать опером уголовного розыска Орджоникидзевского РОВД родного города. Через какое-то время начальник отдела дознания Исаков П.Г. обратил внимание на то, что я хорошо составляю объяснения и протоколы допросов граждан с любым их процессуальным статусом. Он уговорил меня перейти работать в его отдел, уверяя меня в том, что из меня выйдет хороший следователь. Я согласился, о чём потом не разу не пожалел.
   Хотя Пётр Георгиевич был намного старше меня, с ним сложились очень хорошие дружеские отношения. Он любил вечерами побеседовать со мной по различным спорным теоретическим вопросам уголовного и уголовно-процессуального права. Я очень любил эти науки. При получении им какого-нибудь материл со сложной фабулой преступления, когда с кондачка невозможно было сразу определить состав преступления, он приглашал меня по телефону. Я спускался со второго этажа, где был мой кабинет, и через пару минут представал перед глазами своего начальника. Ознакомив кратко с материалами, он задавал мне один и тот же вопрос, какой наличиствует по моему мнению состав преступления? Разумеется, у него на тот момент уже было выработано своё мнение. Но, видимо, таким путём он хотел в нём убедиться. Когда моё мнение совпадало с его, он соскакивал со стула и, счастливо поводя своими длинными усами, пожимал мою руку в знак благодарности и торжественно произносил: " Я всегда говорил: одна голова - хорошо, полторы - лучше!" После этого мы с ним расставались. Я, обрадованный тем, что дал правильный ответ, свои пол головы гордо нёс в свой кабинет, чтобы продолжить ею думать над своими уголовными делами.
   Как-то утром я едва не опоздал на работу. Поэтому ворвавшись в здание УВД, я не поднялся в свой кабинет, а сразу зашёл к Исакову, кабинет которого был недалеко от входа в само здание. Ему я рассказал, что с женой перед работой успели достирать бельё и даже повесить сушиться. Он поинтеросовался, как мы стираем. Я сказал, что это делаем старинным проверенным способом, с помощью стиральной доски, имевшей гофрированную металлическую поверхность, о которую трётся стираемое замоченное заранее бельё. Сказал, что слышал будто бы есть какие-то электрические стиральные машины, которые выполняют эту работу вместо человека. Но эти слухи отношу к числу фантазий. Моя мама, стиравшая всю жизнь на доске, рано умерла и потому она даже не слыхала слов об электрической стиральной машине. И тут меня Исаков огорошил, заявив что он бельё стирает с недавнего времени именно на такой машине, но просил ни в коем случае никому из сотрудников об этом не говорить, даже под самой страшной пыткой. Ещё он сказал, что директор магазина, в который иногда приходит несколько машин для стирки белья, его хороший приятель, и потому он постарается достать эту диковину и для меня. Но сложным было не только её достать, а суметь вынести из магазина так, чтобы это мероприятие не засекли народные контролёры. А тогда, когда в стране абсолютно всё было сверх дефицитом, бдительных граждан с красными повязками и со специальными значками на груди было видимо-невидимо. Создавалось такое впечатление, что каждый второй гражданин является народным контролёром. Они были во всех магазинах с утра и до их закрытия. Зорко следили за тем, чтобы дефицитный товар не расползался по блату, а доставался гражданам, честно выдержавшим, иногда кровавый, бой у торгового прилавка. Они постоянно информировали партийные органы о выявленных фактах нарушения правил советской торговли.
   Я уже стал забывать о моём разговоре с Исаковым о фантастической машине для стирки белья, когда он примерно через пол года позвонил мне по телефону и сказал, чтобы я срочно вышел на улицу. Он меня ожидал около машины дежурной части. Мы быстро заскочили в машину и, как оказалось, помчались в магазин к знакомому ему директору, который для реализации населению города получил три стиральных машины "Волна," стоимостью, как сейчас помню, 80 рублей. Магазин находился на обеденном перерыве, после окончания которого должна была начаться продажа супер дефицита. Продавец по показанному удостоверению Исакова открыла нам двери, и мы зашли в подсобку, в которой нас ждал сам директор. Кроме него находился какой-то представительный мужчина. Тут я впервые в жизни увидел эти машины. Две были упакованы, а одна без упаковки стояла у стены, под открытым настежь небольшим окном, находящимся под самым потолком. Исаков представил нас, как сотрудников милиции, раскрыв своё удостоверение личности. На его вопрос, что случилось , директор магазина сказал, что во время перерыва он отлучился на пол часа, а когда вернулся в подсобку, то увидел, как какой-то мужчина подтаскивает к окну распакованную стиральную машину. Чтобы не быть задержанным, вор сиганул в окно. Исаков сказал, что вора можно будет установить с помощью оставленных им следов пальцев рук. Он вытащил из кармана лупу и стал внимательно рассматривать поверхность машины. Печально покачав головой, сказал, что машину надо изъять и отвезти эксперту криминалисту, чтобы он её осмотрел с помощью специальных приборов, так как следы не чётко отобразились на поверхности. Конечно, директор не стал возражать. Он позвал двух грузчиков, которые погрузили стиралку в милицейскую машину. Исаков мне сказал, чтобы я остался и написал расписку об изъятии машины для стирки. Мужчина, оказавшийся народным контролёром , не сводившим глаз с Исакова, пошёл вслед за ним, объясняя возмущённым гражданам, что машина изымается для проведения расследования. Я, вручив деньги директору магазина, выскочил из подсобки, сел в ожидавшую милицейскую машину, и мы помчались ко мне домой, чтобы выгрузить бесценный груз.
   Вечером на работе я всё-таки сказал коммунисту Исакову, что мне, как комсомольцу, стыдно было приобретать стиральную машину по блату. Он мне сказал, если бы не он, то два придурка комсомольца, я с женой, стирали бы своё барахло до гробовой доски на доске гофрированной. Эта машина простояла у нас много, много лет в кладовке без использования, так как её давно заменила современная чудо - стиральная машина. Только недавно, чтобы освободить место, её отдали молодому парню-соседу. Больше она не напоминает о том, как мне досталась.

КАК Я ПРИОБРЁЛ КРОССОВКИ.

" Совесть - тысяча свидетелей. "
Античный афоризм.

   Я работал старшим следователем, имея за плечами большой опыт по расследованию уголовных дел различной категории и сложности. Как правило, если все следователи расследовали дела, связанные с уголовщиной, то один, в крайнем случае два, проводили расследование по линии экономических преступлений, в первую очередь, связанными с хищением социалистической собственностью. Из-за того, что, как правило, многие дела были очень большими, многотомными, запутанными, связанными со многими технологическими, бухгалтерскими и другими сложными экспертизами, приходилось очень сильно потрудиться, чтобы закончить расследование и направить дело в суд. Подавляющее большинство следователей категорически отказывались обслуживать эту линию следственной работы. Бывало так, что вкалываешь по какому ни будь делу несколько месяцев, а заканчивалось всё нулём. Ещё с курсантской скамьи специальной школы милиции усвоил, что по линии уголовного розыска сыщики и следователи идут по следу от преступления, а по линии ОБХСС - наоборот, к преступлению, т.е. надо самим выявить его, а потом доказать, что было совершено преступление.
  Материалы предварительной проверки для возбуждения уголовного дела в следственный отдел поступали из ОБХСС ( отдел борьбы с хищением социалистической собственности). Для следователей было плохо то, что в данном случае преступление считалось выявленным и раскрытым сразу же при возбуждении уголовного дела. Даже, если потом по каким-то причинам дело не шло в суд и прекращалось, оно уже давно вошло в статистику, как положительный показатель работы этого отдела. Когда сотрудникам ОБХСС не хватало показателей, они могли принести совершенно "сырой" материал с громадной просьбой срочно возбудить уголовное дело, а потом делать с ним, что хочешь, даже скушать. Вот поэтому сотрудники грозного отдела для расхитителей очень хорошо относились к своему следователю. Чтобы задобрить , выполняли любую его просьбу.
   Хотя я был коренным керчанином и много лет проработал в милиции, я почему-то не мог завести нужные для жизни знакомства. Оперативники всё время мотаются по различным объектам, которые были поручены им для оперативного обслуживания . Потому они всегда знали всё и вся. А на следствии было не до деловых знакомств, так как находишься целыми днями в своём кабинете. Иногда, когда очень прижимало, приходилось обращаться к коллегам за помощью. Как правило, они выполняли любую просьбу.
   Наступило время, когда в стране в полном смысле слова ничего невозможно было купить в магазинах. Они были пустыми - и продовольственные и промтоварные. Если что-то , как тогда выражались, "выбрасывалось " на прилавок, то редко, и в мизерном количеств, отчего в магазинах происходили часто настоящие сражения-побоища.
   У нас раз в неделю было предусмотрено занятия спортом. У меня был для этого ещё более-менее сносный спортивный костюм, оставшийся с времён развитого социализма. А вот со спортивной обувью было худо. Использовал старые кеды, которые я носил ещё до службы в армии. В то время впервые стали появляться кроссовки. Они оказались очень удобной обувью. Первыми в красивых кроссовках стали появляться моряки загранплавания. Потом взялись их шить некоторые наши обувные фабрики. Но из советских фабрик изготовленной обуви, в том числе кроссовок, поступало в продажу так мало, что они тоже были дефицитным товаром.
   Как-то на ногах своего приятеля Славы, работавшего опером в ОБХСС, я увидел новые кроссовки. Они, конечно, во всех отношениях уступали импортным. Но и таких нигде не купишь. Я попросил приятеля достать мне одну пару кроссовок. Он сказал, что он получил от меня сверх трудное задание, но постарается его выполнить. Тогда на улице Ленина был единственный магазин, где продавались спорттовары. Именно в этот магазин иногда поступало для продажи несколько пар этой модной спортивной обуви.
   Месяца через три Слава с гордостью мне объявил, что я могу приобрести кроссовки отечественного производства. Только он не хочет лишний раз рисковать служебным положением, и поэтому я должен пойти за ними сегодня же после обеда в магазин спорттоваров. Мне подробно рассказал, как полная жещина, директор магазина, передаст мне супер дефицит. Перерыв в магазине заканчивался в 2 часа дня. Мне оставалось времени, чтобы успеть к его открытию. Возле магазина вместе с толпой граждан всех возрастов, пришедших в надежде купить "выброшенный" на прилавок дефицитный товар, я простоял несколько минут. Вместе с нами в магазин зашёл какой-то старикашка. В магазине он сразу же на рукав надел красную повязку, а на грудь прицепил значок народного контролёра. Заложив деловито руки за спину, он стал ходить мимо прилавков, зорко поглядывая из-за толстенных стёкол очков за всем, что происходило в магазине. Согласно инструкции, полученной от Славы, я подошёл к отделу по продаже всякой мелочёвки для охоты и рыболовства, держа в руке тощую тонкую сумку из плотной материи. Продавец о моём визите, видимо, была предупреждена, так как когда я бесцельно остановился возле прилавка, выдавая тем самым, что я ничего не собираюсь покупать, она мне бросила какую-то штуковину для рыбалки и сказала, чтобы я внимательно её осматривал. Время шло, я продолжал бессмысленно крутить какую-то железку, а заведующая никак не могла ко мне подойти. Стоило ей выйти из подсобки, как к ней направлялся старик-очкарик. Ей приходилось возвращаться назад. Когда бдительный дед прошёл в противоположный от меня уголол магазина, заведующая буквально подлетела ко мне и, сильно прижавшись, как фокусник, молниеносно из под широченной кофты вытащила аккуратно сложенные кроссовки и бросила их в открытую мной сумку. Сделав продавцу какое-то громкое замечание по поводу неправильно сложенного товара, она спокойной походкой удалилась к себе в подсобку. Но дед, видимо, был довольно опытным контролёром, так как тут же засеменил ко мне, спешащему отойти от прилавка. Контролёр - ас ласково положил мне руку на плечо, грозно спросив, что я несу в сумке. Он заметил, что она только что была пустой, а сейчас немного внизу располнела. Меня это взбесило. Не каждый мент решиться задать такой вопрос прохожему. Я почти-что заорал, что она пустая. Дед стал утверждать, что там что-то появилось. Я сказал, что там появился дефицитный воздух. "Не понял! Как так?, " вопросил борец за справедливость. " А вот так!"- ответил я, глубоко вздохнув и выпустив воздух в чуть приоткрытую сумку, отчего её бока слегка разошлись в стороны. Пока дед что-то задумчиво соображал, закинув голову к потолку, я благополучно покинул магазин.
   Домой я, конечно же, пришёл в кроссовках, чтобы роскошной покупкой сразить жену наповал. По её ошалевшим от такой приятной неожиданности глазам я понял, если бы ко всему богатому шику на ногах въехал бы в квартиру на белом коне, она бы меня безоговорочно приняла за неимоверно богатого принца. На самом деле, стоило внимательно рассмотреть это чудо -изделие сапожного советского мастерства, то можно было бы на спокойную голову убедиться в том, что они представляли собой жалкое и убогое зрелище. Но тогда красивее и новее обуви у меня не было, если не считать пошитые на той же обувной фабрике, что и кроссовки, милицейские сапоги и ботинки, которые выдавали всем ментам. Но я их в коридоре поставил на самом видном месте, подальше отодвинув старую, давно ношенную обувь, дабы она своим видом не портила красоту моих с трудом доставшихся по великому блату сногсшибательных кроссовок. Жене сказал, что буду носить такую прелесть только по праздникам, в крайнем случае, в выходные дни.
   И я сдержал своё слово. Как-то в воскресенье мы пошли в кинотеатр "Ударник," который находился тогда в центре города. Было лето, стояла жара, а в закупоренном кинозале неимоверная духота. Все зрители обмахивались сложенными газетами. Многие откровенно завидовали мне, откровенно рассматривая мои кроссовки. Мне даже становилось неловко, так как чувствовал себя Рокфеллером, окружённым толпой зевак с босыми ногами. Когда после сеанса вышли на улицу, можно было подумать, что мы, не раздеваясь, только что приняли душ. Вся одежда пропиталась потом. В кроссовках чуть ли ни хлюпало. Снизу от ног потянуло неприятным запахом какого-то непонятного сорта резины. Мы пешком пошли на улицу Айвазовского, где проживали последнее время. Нашей радости не было предела, когда на небе появились хмурые тучи и вскоре загремел гром. Минута, и на нас обрушился шквал дождя, который приняли с благодарностью, не пытаясь от него скрыться. Через какое-то время мне почему-то стало неудобно идти. Мои ноги внутри кроссовок , как по маслу, свободно и легко скользили то в одну, то в другую сторону. Когда я посмотрел вниз, я осталбенел. Мои кроссовки были похожи на двух больших мокрых мерзких жаб, которых только что переехал каток. Подошва от задника до середины полностью отклеилась. Теперь мне стало понятно, почему при каждом шаге раздавалось звучное нудное чавканье. Ничего не оставалось делать, как только снять их и понести в руках, стараясь не смотреть на жену, которая, как мне показалось, перестала дышать от внезапного расстройства. По крайней мере, я перестал слышать мокрый звук её шагов. Как только мы зашли в квартиру, жена молча поднесла мне мусорное ведро, в которое также молча опустил свои кроссовки, доставшиеся мне после проведения сложной операции по их приобретению по большому блату.

КАК ЖЕНА ДОСТАЛА ДЕФИЦИТНУЮ ЛЮСТРУ-ТАРЕЛКУ.

" Богатство хорошо, когда оно служит нам,
и очень плохо - когда повелевает нами. "

Бэкон Франсис ( 1561-1626 ) - английский философ.
 

   Когда мы с женой расписались, для проживания стали снимать квартиру. Так получилось, что пришлось сменить три хозяина. Потом мне, как молодому сотруднику милиции, выделили одну комнату в трехкомнатной квартире на три хозяина. На кухне стояло три керогаза и два детских горшка, для нашей маленькой дочки, и такого же малого пацана, сына молодых супругов, живших в соседней комнате через такую тонкую стенку, что можно было слышать не только дыхание, но и улавливать мысли друг друга. Но мы были несказанно рады тому, что есть лично нам принадлежащая комната, часть кухни и туалета. Ни душа, ни ванной в квартирах такой постройки не было. Простое двухэтажное здание на два подъезда по Первому Ново-Карантинному переулку. С нами в комнате к тому же жила одна женщина в летах, которая присматривала за дочкой, так как мы оба с женой работали. Важно то, что у нас было в чём готовить и из чего кушать. Но самое главное, у нас была небольшая сковорода, которую мне когда-то достал зам.начальника по оперативной части Орджоникидзевского РОВД Латунеко П.В., под чьим непосредственным руководством началась в милиции моя оперативная деятельность. Услышав как-то мою жалобу, что нам с женой не на чем жарить даже яичницу, он тут же потащил меня на рынок, расположенный в центре посёлка Аршинцево. Там он встретил какого-то, с его слов "нашего" человека, которому дал задание во что бы то ни стало добыть любого вида сковороду. Мужик сказал, что он точно знает, у кого из продавцов рынка есть припрятанная сковорода, и тут же помчался её добывать. Нам пришлось пошататься по рынку минут сорок. Зато наше долгое ожидание было вознаграждено получением мною новенькой сковороды. Рассчитавшись с шустрым мужиком, мы с Латуненко возвратились в райотдел. Секретарша, увидев моё приобретение, горько пожаловалась на то, что у неё дома такая старая сковорода, что на ней нельзя ничего готовить, так как всё пригорает. А вот ей, бедной и одинокой женщине, проработавшей много лет в милиции, купить новую негде, так как эти чёртовы сковороды представляют большой дефицит. В подтверждении своего неутешного горя, она деланно зарыдала, шумно сморкаясь в белый с кружевами платочек, приговаривая, что никому она не нужна с её проблемами. Латуненко П.В. потребовал, чтобы она не распускала сопли, так как он достанет и ей самую громадную сковороду. Она, счастливо чмокнула его в обе щеки, и помчалась в свой кабинет. Действительно, через неделю секретарша стала обладательницей большой тяжеленной сковороды. Моя сковорода до сих пор хранится, хотя её заменили многие другие, изготовленные по новейшим технологиям.
   Из мебели у нас было только самое необходимое: диван-кровать, кроватка дочки, раскладушка няни, стол, платяной шкаф и несколько стульев. И как-то мы на отсутствие другой мебели болезненно не реагировали и не роптали на жизнь. Меня лично раздражала только свисающая на проводах электрическая лампочка. На фоне белого потолка она выглядела печально и одиноко. Лампочка без плафона или не в люстре напоминали мне квартиры - бомжатники, где при их посещении сразу же бросались в глаза голые лампочки, обильно засиженные мухами. Но что поделаешь? Как говорят, рад бы в рай, да грехи не пускают. В магазине по продаже электротоваров продавалась всякая электрическая мелочевка, но только не люстры.
   Неожиданно жене научно-исследовательский институт, в котором она работала, выделил однокомнатную квартиру, которая нам показалась дворцом. Вот только подводила своим видом так же, как и на старой квартире, свисающая с потолка на проводах лампочка. Надо было срочно доставать люстру. Не успели мы переехать в шикарные однокомнатные апартаменты, как жену с одной сотрудницей направили в Киев в командировку. Все, что у нас были деньги, и ещё занятых у знакомых, жена взяла с собой в надежде что-нибудь купить дефицитное в столице Украины. Командировка была недлительной, где-то дней пять. Перед самым возвращением в Керчь жена позвонила по телефону и попросила по телеграфу прислать ей деньги на обратную дорогу. Причину отсутствия денег изложит по приезду. Похвасталась тем, что зато она достала люстру-тарелку. Деньги, конечно же, отправил. Жена вернулась с какой-то картонной плоской коробкой, в которой оказалась люстра-тарелка, представляющая чуть сплюснутый с краёв стеклянный круг матово-зелёного цвета, с нанесенными снаружи короткими и длинными линиями коричневого цвета. Жена ещё не успела раздеться, а я уже стоял на столе, прикрепляя к потолку штырь, к которому крепилась тарелка. Когда включили свет, квартира озарилась мягким приятным цветом. Стало необыкновенно уютно.
   Когда мы нарадовались и налюбовались нашей люстрой, жена рассказала, чего стоило ей и её коллеге достать в одном из киевских магазинов по люстре. Они несколько часов в галдящей толпе ожидали, когда на прилавке появятся люстры. При их появлении граждане-покупатели дружно навалились на прилавок. Жена, предвидя этот штурм, чтобы не мешкаться при расчете, ничего умнее не придумала, как все деньги переложить из дамской сумочки в карман куртки. Когда же она для рассчёта полезла в карман, он оказался пустым с большим разрезом. Выручила коллега по работе, которая уплатила за две люстры. Жена очень возмущалась тем, что карманники шастают среди людей, стоящих в длинных очередях. Я ей сказал, что именно карманники, как никто другой, радуются тому, что в государстве всё исчезло с прилавков. Появились бестолковые длиннющие очереди с уставшими, отупевшими и потерявшими всякую бдительность граждане. Поэтому толпа для карманника - находка номер один. Таким образом, ненаглядная люстра-тарелка обошлась нам очень дорого. Жена сделала свой, чисто женский вывод: не будь дефицита в торговой системе, не было бы очередей, а, следовательно, не было карманников. А, значит, она бы не пострадала. Такова логика женщины, не имеющей юридического образования. Я не стал её переубеждать. Ей будет легче успокаивать себя, что не она виновата в карманной краже, а дефицит товаров.
   К сожалению, её ждала печальная участь, которую с женой мы не могли предвидеть. Во время празднования новоселья я нечаянно разбил красавицу-тарелку. Когда я открывал шампанское, не удержал пробку. Она с громким хлопком вылетела наружу и угодила прямо в люстру-тарелку, отчего та с весёлым стеклянным звоном разлетелась на мелкие кусочки, которые тут же покрыли собой все приготовленные блюда для застолья. Сначала наступила гнетущая тишина, а потом кто-то произнёс, что люстра разбилась на счастье! Все согласились с таким веским доводом по поводу бьющихся стеклянных изделий, быстро и дружно поменяли закуску и, как ни в чём не бывало начали отмечать новоселье. На пьющих и жующих людей с потолка снова печально смотрела одинокая лампочка. А её бывшее дефицитное украшение люстра-тарелка в виде мелких осколков валялась в мусорном ведре.

КАК ЖЕНА ДОСТАЛА ЗИМНИЕ САПОЖКИ.

" ...Если бы целая нация действительно испытала
чувство стыда, она была бы подобна льву, который весь сжимается , готовясь к прыжку. "

Карл Маркс.

   На голову моей жены, работающей биологом в рыбном научно-исследовательском институте, неожиданно свалилась беда. На несколько дней её направляли в Москву в какой-то также научный институт. Беда заключалась в том, что была январская зима, которая, как и полагается, требовала хорошую тёплую обувь. А где её возьмёшь, если это особый в стране дефицит. Спасало то, что мы жили в Крыму и потому можно было ходить в осенней обуви, надев дополнительно шерстяной носок, в крайнем случае, два хлопчатобумажных носка, проложив между ними для тепла отрывок старой газеты. Так просто на Юге России в то время решалась эта проблема. Мне в этом отношении было проще: я получал в милиции добротные ботинки и сапоги, сшитых на совесть, которым сносу не было. Правда, ботинки были пошиты по фасону дореволюционных лет. Так как я как раз в это время был в отпуске, то решил поехать в Москву вместе с женой, чему она была очень рада. Она до этого в нашей столице никогда не была. Я же уже посещал главный город России со всеми ребятами девятого класса, с которыми вместе учился в школе имени Желябова. С нами ездила классная руководительница, которая сказала, что негоже быть комсомольцами и не побывать в Мавзолее вождя всех народов мира. Вот потому-то на летних каникулах перед началом учёбы в десятом классе мы рванули в Москву, где и сбылась наша мечта увидеть дорогого вождя не на многочисленных портретах, а лежащим, живее всех живых, в красиво-печальном саркофаге.
   Мы с женой вышли из положения по поговорке: голь на выдумки хитра. У неё для дождливой погоды были старинные резиновые боты, которые выпускались ещё до Великой Отечественной Войны. Прошло много лет после международной бойни, многое в жизни России изменилось. Только не изменился фасон бот. Было хорошо то, что в них, хотя с большим трудом, но всё-таки влезали осенние туфли. Так как туфли не имели каблука, мне пришлось в пустоты каблуков бот вогнать небольшие деревянные чурочки. Всё-таки боты были гораздо выше боковых косточек ноги, чем выигрывали перед осенними туфлями. Конечно, было печально смотреть на молодую статную женщину, идущую по глубокому снегу в чёрных резиновых ботиках от дождя. Нам тогда козалось, что мы успешно защитили ноги жены от московских лютых морозов, которые свирепствовали в тот год.
   В Москве мы остановились в недорогой гостинице, так как у нас в столице не было ни родственников, ни знакомых. Мы с женой договорились, что я буду её в конце рабочего дня ждать внизу лестницы пешеходного подземного перехода, расположенного рядом с НИИ, в котором должна была она решать свои научные проблемы. Она спросила, пойду ли я в Мавзолей, раз мы оказались в Москве, тут же присовокупив, что она ни за что не пойдёт, хотя партийные коллеги в Керчи настойчиво ей прелагали это сделать. Она от похода к Ильичу отговорилась тем, что очень боится покойников. Я, как следователь, насмотрелся на трупы в достаточном количестве, и поэтому легко воспринимал их присутствие. Но идти второй раз в жизни в гробницу не собирался, так как её посещение в юности, оставили неприятный тяжёлый след и от самого Великого человека на земле и от искусно созданной жутко-глубоко траурно-печальной обстановки. Вместо посещения саркофага я целый день рассматривал другие московские достопримечательности.
   К 17 часам я спустился на самый низ глубоко уходящего под землю пешеходного перехода и стал терпеливо ожидать жену. Я смотрел всё время снизу вверх на лестницу и видел из-за низко опущенного потолка сначала только ноги спускающихся с небывалой скоростью граждан, и только когда они преодолевали большую часть многочисленных ступенек, мог рассмотреть лицо каждого. От постоянного мелькания перебирающих ступени сотен разнообразных ног всех возрастов у меня даже закружилась голова. Это был какой-то нескончаемый поток, который к концу рабочего дня только увеличивался. И, несмотря на это, в потоке ног я сразу же увидел ножки моей жены в резиновых ботиках. В Москве я ещё не видел ни одной женины в такой обуви. Хорошо, что москвичи не приучены разглядывать по сторонам. У них глаза и все мысли направлены в любом конце Москвы только в сторону ближайшего метро, чтобы как можно быстрее добраться до определённого пункта.
   По посиневшему носу жены я видел, что от непривычного мороза для южанки, её он очень донимал, хотя она старалась этого не показывать. Мы быстренько перекусили в каком-то кафе и помчались в гостиницу, чтобы по-настоящему отогреться. У жены даже не было мыслей куда-нибудь пойти, чтобы полюбоваться красотами Москвы, а я, понимая её состояние, ничего не предлагал. На следующий день, как я ни наблюдал за ножками, на которых тела москвичей и гостей столицы спускались вниз по лестнице, я не узаметил ботиков моей любимой жены. Я очнулся тогда, когда услышал её игривый вопрос о том, почему я засматриваюсь на красивых московских женщин и не смотрю на царски обутую свою жену. Когда я посмотрел на ноги жены, у меня в подземке второй раз закружилась голова. На ней были чудо-сапожки югославского производства с краями выше боковых косточек ноги сантиметров на 10. Их верх был игриво несколько срезан наискосок. Внутри мех из натуральной овчины. Жена весёлая и жизнерадостная предложила пойти в недорогой ресторан, чтобы обмыть такое сказочное приобретение. Там она, бережно положив рядом с собой пакет с ботиками , рассказала об истории приобретения импортных сапожек. Сегодня с утра она должна была с каким-то вопросом обратиться к самому директору НИИ. Когда он увидел её в резиновых ботиках и всё ещё не отошедшей от мороза, он сначала напоил её горячим вкусным чаем, а потом направил в магазин обуви, предварительно кому-то позвонив, предупредив о её приходе. Приятный мужчина в магазине вынес из подсобки пакет с сапожками и обыденно, не по - праздничному, вручил счастливой до предела жене. Снова в кабинет директора Московского НИИ жена зашла второй раз, но уже в югославских сапожках. Директор долго не отводил глаз от стройных красивых ног моей жены. Без хвастовства скажу, что действительно в молодости у неё были на загляденье очень красивые ноги, только они теряли свой привлекательный вид, когда она одевала убогие резиновые ботики.

Когда мы вернулись в Керчь и жена пришла на работу в новых элегантных сапожках, то она чуть не сорвала работу учёного коллектива, который вместо того, чтобы заниматься глубокой исследовательской работой по изучению водоплавающих морей и океанов, сбежался всем составом в бактериологическую лабораторию, чтобы увидеть приобретение простого старшего инженера-биолога исследовательского института. Многие учёные женщины не удержались, и по-очереди померили сапожки жены , даже те, у кого размер ноги был на два размера больше ноги моей жены. Во время обеденного перерыва с коллегами своего научного отдела ей пришлось снова обмывать обновку, правда, без спиртного. В ресторане " Кэмэл," расположенном на бульваре, прямо напротив НИИ, она угостила коллег золотистыми чебуреками, которые они дружно запивали хорошим вкусным соком, славившимся тем, что здесь его не разбавляли водой.
   В Москве с приобретением дефицита нам с женой повезло дважды. Так как жена, имея на ногах тёплую обувь, могла спокойно ходить по Москве, то мы стали часто посещать различные магазины в надежде что-нибудь купить , чего в Керчи не достанешь ни за какие деньги. Однажды, когда мы были в ЦУМе, по радио сообщили, что в одном из отделов выложены для продажи эстампы польского производства. Вместе с ошалевшей от объявления толпой мы с женой рванули на этаж выше к нужному прилавку, как две хорошие гончие. Когда мы достигли цели, возле него уже гудела и стонала приличная толпа. Я жену втиснул в толпу, а сам стал со стороны следить, чтобы её не обокрали, как в Киеве. Всего через полтора часа продавец торжественно вручила возбуждённой от радости жене эстамп размером десять на двадцать. В узенькой рамочке под стеклом, на чёрном фоне из плотного материала из золотистой соломки красовался парусник. Жена положила на стойку покупку, а сама стала рассчитываться с продавцом. Очередь не стояла на месте, она в виде людской волны то растягивалась, то сжималась, когда кто-нибудь пытался пролезть к прилавку без очереди. В один из таких бушующих моментов, какая-то мощная баба вместе со своей тяжеленной торбой налегла на прилавок, чтобы не быть выдавленной из очереди. Торба легла прямо на наш эстамп, отчего жалко хрустнуло его стекло, покрывшееся неровными линиями во всех направлениях. Жене толпа не дала возможности разобраться с произошедшим. Её, как покупательницу, приобретшей товар, тут же вытолкнули из агрессивно настроенной очереди, как пробку, которая вылетает из бутылки, когда открывают шампанское. Мы тут же в урну выбросили осколки стёкол, а эстамп бережно положили в сумочку моей жены. Дома эстамп мы повесили на стене на самом видном месте. Поэтому, когда к нам приходили гости, они сразу же направлялись к эстампу, а рассмотрев, умильно говорили: "Боже мой! Какая прелесть! Где вы достали?" И кто-нибудь из нас с женой подробно рассказывал, как ни где-нибудь, а в самой Москве мы достали очень дефицитный и очень красивый эстамп, изготовленный в Польше. Гости в ответ только горько вздыхали и чуть слышным голосом говорили: " И живут же люди!" При этом было не понять, кого запечалившиеся гост имели в виду, то ли нас с женой, обладавшими такой роскошью, то-ли поляков, её создававших.

КАК Я ПРИОБРЕТАЛ МЯСО.

" Чувство... внимающее нравственным истинам,
зовётся совестью... его можно было бы назвать
очевидностью сердца, ибо, сколь бы ни было оно
отлично от очевидности ума... оно имеет над нами
не меньшую власть. "

Д"Аламбер Жан ( 1717-783 ) - французский философ,
математик.
 

   Из разговора на Привозе в Одессе. Покупатель, глядя на лежащих на прилавке с печально закрытыми глазами худосочных синюшных маленьких кур, спрашивает у продавца: "И сколько же стоят эти суицидные якобы куры, которые сами прикончили свою птичью жизнь.?" Продавщица тут же в свою очередь задаёт вопрос привередливому покупателю: " А чтобы вы, гражданин с жалобой на головную боль, делали, будь на месте этих несчастных, если бы вас не кормили и всё время на вас поглядывали, чтобы поскорее сожрать? Вы бы удавились ещё в утробе вашей неразумной мамаши, которая вас случайно родила, чтобы мине на мозги накапать глупый вопрос !" Посрамлённый покупатель быстренько отходит от прилавка, нервно потирая свою шею, будто с неё только что сняли верёвку, которой хотели его удавить. Действительно, почему-то в те годы в продаже появлялись в основном худосочные, маленькие куры, покрытые синюшней плохо обработанной от перьев кожей, с длинными шеями и коротко торчащими едва различимыми лапками. Хозяйки преждевременно приконченных в детском возрасте кур в один голос заявляли, что их нечем было кормить, так как из продажи исчезли пшено и другие зерновые культуры. Некоторые наши нынешние господа-товарищи, наоборот, заявляют, что именно в то время государство не знало, что делать с громадным количеством добытого разнообразного зерна. Кому верить? Мне кажется тем, кто жил в то благословенное коммунистами время.
   Чтобы там не говорили упрямые защитники отсутствия застойного периода социалистического "развития " Страны Советов, он всё-таки имел место быть. Куда деваться, если сохранились видеосъёмки пустых полок продовольственных магазинов тех времён и нескончаемых очередей за всем, что только попадало на полки и прилавки, да и то на несколько часов. Очереди поглощали всё, когда видели что-то появившееся в любом промтоварном или продовольственном магазине, не оставляя никаких шансов на покупку тем, кто слишком поздно, а не с ночи занял очередь. Защитники якобы процветающей жизни в ответ на это с пафосом говорят: "ну, и что ж ? никто при этом не умер с голода." Неправда, умирали и от голода, особенно бомжи, и от суицида из-за такой жизни. А сколько появилось на рынках и в магазинах попрошаек всех возрастов, в том числе целые стаи тощих детей. Они буквально атаковывали все магазины, особенно рынки. Или это от нечего делать они, будучи пресыщенными шикарной жизнью, вышли с протянутой рукой на улицы городов? Получается со слов многих необъективных политологов, экономистов и других экспертов, что так оно и было на самом деле. Что это были попрошайки-любители нищенских ощущеий. С карандашом в руке они доказывают, что именно сейчас для всей страны настала настоящая нищенская пора, так как с тех пор всё подорожало в десятки, сотни раз: например, хлеб в 100 раз, мясо и молоко в 150, картофель в 400 раз и т.д, т.д. , всё в таком же арифметическом духе. При этом умышленно ничего не говорят о нынешней зарплате, пенсиях, стипендиях и прочих социальных государственных выплатах. А зачем это делать? Главное, сильнее ударить обывателя по голове, чтобы после таких жутких цифр он уже ничего не соображал, и дальше верил каждому их слову. После оглушительного удара цифрами по голове доверчивого читателя или слушателя, они продолжают вещать о том, что именно в те кем-то придуманные застойные годы Россия была богаче всех стран в мире, так как её промышленность и сельское хозяйство столько выдавали предметов обихода и различного вида продовольствия на гора, что страна своим гражданам всё стала продавать по слишком заниженным ценам. Это привело к тому, что граждане, имеющие несметные сбережения и обезумившие от дармовщины, стали всё скупать в неимоверных количествах. Холодильники в домах выходили из строя из-за перегруженности разнообразными продуктами питания. Другой раз послушаешь такую откровенно-крутую ложь, и начинаешь думать, действительно проживал в то время, или это только приснилось.
   Лично я получал в месяц 160 рублей, жена - 120. Исходя из такой зарплаты и существовавших ценах, действительно, мы могли бы позволить многое себе купить. Но покупать-то было нечего! У нас был старенький маленький холодильник, в котором находились в основном кастрюли с первым и вторым блюдами, приготовленных на несколько дней. В небольшой морозилке нечего было хранить, так как килограмм-полтора мяса, которое я доставал по - знакомству, сразу же шло в его переработку. Многое можно было приобрести на рынке или у спекулянтов, в три раза дороже заплатив за что-то приобретённое. Уважаемые политологи и экономисты, научившиеся манипулировать цифрами, хочу вам задать один вопрос: почему в настоящее время нет в УК состава преступления, именуемого спекуляцией, обозначающей скупку с целью перепродажи для получения незаконного дохода за счёт граждан. Нет такой статьи, потому что нет дефицита. Нечего перепродавать. Зачем мне в три дорога покупать тот же холодильник на руках у спекулянта, если я могу пойти и его купить в одном из многочисленных магазинов по продаже не только их, но и другой разнообразной техники для домашнего обихода. А тогда следственные отделы были завалены делами, возбуждённым по статье, предусматривающей ответственность за спекуляцию. Предприимчивые граждане мотались по всему Союзу; они что-то где-то разными способами в большом количестве покупали, а затем в своём городе перепродавали. Спекулянты нашего города перепродавали то, что у нас было трудно или невозможно купить. Но из нашего города в свою очередь вывозилась бочками, машинами солёная хамса, которая перепродавалась там, где о ней только слышали. Все города Союза, словно паутиной, были связаны между собой спекулятивными нитями, которые использовали не только спекулянты - одиночки, но и организованные преступные группировки.
   Голодала ли наша семья? Конечно, нет! Нас с женой во многом выручало то, что мы никогда не были падки на мясо. Нам вполне, без особого шика, хватало на неделю килограмма два мяса, которое я доставал по знакомству. На косточках варилось первое, а из оставшегося мяса что-нибудь готовилось по вкусу. В магазине, расположенном прямо напротив УВД располагался магазин по продаже продуктов питания, и в том числе мяса. Заведующей была жена моего бывшего одноклассника. Как правило, в обеденный перерыв, я со двора подходил к чёрному входу, где на условный стук знакомая открывала дверь в магазин. Там меня уже ожидали пару килограммов говядины. Свинины в магазине никогда почему-то не продавалось. Поговаривали, что государственных свиней давно перебили и поели. Свинки оставались только в частных руках. Потому не каждый мог позволить себе купить свинину на рынке. В магазине я перекладывал мясо в плотный целлофановый пакет, и как можно сильнее его сплющив, закладывал под свободно сидевшую на мне куртку, после чего покидал магазин. Перед этим заведующая, приоткрыв входную дверь, окидывала внимательным взглядом двор, чтобы убедиться в том, что где-нибудь не сидит наблюдатель- народный контролёр. Мне кажется, что тогда все эти директора, заведующие, в распоряжении которых были различные государственные ценности, больше боялись народных контролёров, чем сотрудников ОБХСС. Это, видимо, было связано с тем, что среди, как их называли, народных мстителей было много проверенных, безмерно преданных партии старых коммунистов. А они, закалённые марксистско-ленинской идеологией, не шли ни на какие сделки и уступки.
   Когда вместо мяса мне доставалась одна курица, рубщик мяса разрубал тушку вдоль на две половинки. Так легче её было разложить в пакете. До сих пор помню эти омерзительные и унизительные процедуры. Пока выйдешь из магазина и дойдёшь до кабинета, сто раз покроешься потом. Я больше переживал не за себя, а за знакомую, которой из-за меня могли грозить большие неприятности. До сих пор становится стыдно, когда вспоминаю, как выносил за пазухой пару килограммов мяса какого-то второго или третьего сорта.
   Неожиданно блат мой в этом магазине прекратился. И вот почему. Как-то в обеденный перерыв разнёсся слух, что только что сотрудники дежурной части из магазина вместе с курицей привели одного следователя Бориса Ж. Оказалось, что он в обеденный перерыв зашёл в магазин, где ему по просьбе выделили одну курицу. Борису курица своей худобой и синевой очень не понравилась. Он стал чуть ли ни требовать, чтобы ему дали что-нибудь поприличнее. Пока он качал свои права, уборщица, которая не любила ментов из-за посаженного её мужа за хулиганство, незаметно выскочила из магазина и прямиком к начальнику управления, который, как назло, был в обеденный перерыв в своём кабинете. Мстительная уборщица всё рассказала. Начальник тут же приказал дежурным привести Бориса, что они и сделали. Благо, надо было всего-навсего перейти дорогу.
   Через час в нашем актовом зале состоялся суд офицерской чести младшего офицерского начальствующего состава. В президиуме сидели члены суда, перед которыми на столе у самого края лежала маленькая тощая курица, голова которой с едва открытым клювом жалобно свисала вниз на тонкой, бесконечно длинной шее. Перед трибуной стоял перепуганный любитель курятины Борис. Мне кажется по картинам, что у Жанны Д*Арк вид перед костром был гораздо лучше, чем у нашего коллеги, злоупотребившим служебным положением. Сначала дали слово поймавшемуся на блате. А потом товарищи по работе стали самыми безжалостными словами клеймить нечистоплотного в моральном отношении коммуниста и работника советской милиции, опозорившего всю милицию, а значит, и народ, который доверил ему власть и который в то время, как Борис занимается личными позорными делами, не покладая рук, успешно строит великое будущее - коммунизм. Говорили всё то, что обычно говорили в подобных случаях на комсомольских и партийных собраниях, совещаниях, заседаниях, на оперативках, летучках, пятиминутках и других подобных мероприятиях, длившихся зачастую по несколько часов. Когда все увидели, что начинавший от разноса из бледного Борис стал превращаться в синюшного, как им приобретенная курица, коллеги, боясь за его здоровье, прекратили словесную экзекуцию. Учитывая то обстоятельство, что Борис полностью признал свою вину, глубоко раскаялся о содеянном и поклялся никогда в жизни не пользоваться блатом, и этому научит своего сына, ограничились обсуждением и вынесением общественного выговора. Предложили Борису вернуть злосчастную курицу в магазин. Но там её не приняли, так как она не подлежала реализации. Так что Борис всё же с семьёй поел курятину.
   Борис был очень обижен на товарищей, которые так его лихо клеймили позором, что он едва не схлопотал инфаркт. А когда он заявил, что и остальные всё достают по блату, а только его одного долбали за блат, товарищи доходчиво с соответствующими непечатными словами пояснили, что его отполоскали не за то, что он достал курицу по блату, а за то что поймался.
   После этого случая магазин, в котором я приобретал мясо по знакомству, обходил десятой дорогой. Боялся даже заходить, чтобы заведующая, увидев меня, вдруг не предложила бы что-нибудь из дефицита, да ещё в присутствии борца за справедливость - уборщицы магазина.
   Выход из положения мною был найден. Конечно, мясо обходилось дороже, чем в магазине. Зато я был спокоен, когда мне в обеденный перерыв вручал столько мяса, сколько я заказывал, мой бывший одноклассник, а ныне рубщик мяса на Центральном рынке, Николай. Как я понял, он неплохо заколачивал деньгу. Иногда в выходной день он приглашал меня в пивбар "Петрович," чтобы выпить по кружке пива, обмыв приобретённый мной честным путём кусок мяса. Когда я покупал на рынке курицу, я почему-то вспоминал съёжившуюся худую курицу, печально лежавшую на столе президиума и несчастного Бориса, у которого вид был не лучше, чем у курицы, приобретённой им по блату в мясном магазине, который неожиданно закончился для него и для меня. Но, как говорят: нет худа без добра. Быстро нашёл безопасный вариант приобретения мяса. Какие же есть умные русские поговорки !

КАК Я ДОСТАВАЛ КОЛБАСНЫЕ ИЗДЕЛИЯ.

" Совесть - это зритель и судья добродетели. "

Античный афоризм.

   Конечно, очень хорошо, когда в доме есть добытый из-под полы кусок мяса или курица - заморыш. Но человек такое неугомонное существо, которому всегда чего-то не хватает. А не хватало других деликатесов, причисленных также к дефициту - обыкновенной варённой колбасы, сосисок или сарделик. Колбаску всегда можно было присобачить на хлеб, чтобы получился бутерброд к чаю на завтрак перед рабочим днём. О сардельках и говорить не приходится, когда вспоминаешь, какая это вкуснятина с картофельным пюре. Приходилось применять много усилий, чтобы достать этот соблазнительный дефицит.
   Как-то неожиданно вместе со своим сыном пришла в мой кабинет моя старая знакомая по магазину хозтоваров, в котором она когда-то в нём работала вместе с моей двоюродной сестрой. Со временем я потерял её из виду, и поэтому понятия не имел, где и кем она работала на момент нашей встречи. Она попросила меня устроить на работу в милицию простым патрульным постовым пришедшего из армии её сына. Я свободно выполнил её просьбу. Молодой человек оказался толковым парнем. Со временем он стал сильном руководителем одной из милицейских структур нашего города. При его становлении я помогал ему набраться милицейского опыта, благо к тому времени у меня такового было предостаточно.
   Его мамаша оказалась директором одного из крупнейших продовольственных магазинов, расположенном на бывшей Правой Приморской. В магазине было три отдела, в двух из которых продавалась мясомолочная продукция. Причём, эта продукция в магазин доставлялась почти что ежедневно и в таком количестве, что она доставалась многим жителям близлежащих пятиэтажек хрущовок и даже гражданам, пришедшим из других концов города. Правда, исчезновение очереди означало исчезновение всей привезенной продукции до следующего дня. А с утра начиналась та же самая жизнь, всюду наполненная бесконечными очередями. Директорам магазинов с таким оборотом поступающей продукции не позавидуешь. Много появлялось лиц, которых приходилось отоваривать с чёрного хода. Одним из таких оказался и я.
   Когда я пришёл по приглашению своей знакомой первый раз за дефицитом, то сразу разобрался в процедуре подпольной торговли. Завидующая давала задание кому-нибудь из продавщиц что-нибудь принести из колбасных изделий, незаметно от покупателей взяв в самом отделе, положить под фартук и занести в кабинет заведующей , у которой в платяном шкафы были спрятаны весы. Рассчитавшись за товар, я его укладывал в плоский очень удобный "дипломат," который в то время приобрести практически было невозможно. Заведующей галантерейным отделом универмага " Чайка" работала моя бывшая старшая пионервожатая, когда я был учеником четвёртого класса. Я с ней поддерживал очень хорошие отношения. Однажды в её отдел поступило два "дипломата" болгарского производства. Один из них достался мне. По-моему, тогда во всей керченской милиции только у меня одного было это дефицитное чудо. Он мне очень пригодился, так как именно в этом "дипломате" я выносил то, что мне удавалось приобрести из колбасных изделий.
   Оставалось главное - выйти из магазина, чтобы не засекли народные контролёры, из которых, судя по их количеству, можно было создать вторую очередь. Некоторые из них приходили, как и другие простые смертные, для отоваривания. Но много было и таких, которые зорко следили за тем, чтобы не нарушались правила советской торговли. Я очень переживал за свою знакомую. Пока у неё в кабинете проходила незаконная сделка по купле - продажи какого-то несчастного килограмма сосисок, она становилась бледной, как полотно, и не сводила перепуганных глаз с входной двери своего кабинета. Ей постоянно мерещилось, что дверь вот, вот откроется и появится несговорчивый народный контролёр. Она всегда переживала не за своё кресло, а за партийное наказание, так как была членом КПСС. Поэтому мне не хотелось быть пойманным народным мстителем, что закончилось бы для знакомой из-за меня большими партийными неприятностями.
   Мой сосед по дому, работавший грузчиком, выходил из магазина, осматривался, и если поблизости не было подозрительных лиц, давал мне знак, чтобы я быстро покидал опасное место. Один раз вместе с ним отошли от магазина, и в нескольких метрах от него остановились, чтобы перекурить и потрепаться. И тут я обратил внимание на стоящих в метрах тридцати от магазина контейнеры для сбора разных отходов и мусора. Я договорился с соседом, что следующий раз он в тачке вместе с мусором вывезет к контейнерам то, что мне будет выделено заведующей. Он со своей тачкой для мусора не вызывал никакого подозрения. Так я спокойно стал приобретать дефицит. Возле мусорки я быстро забирал свой товар, отдавал деньги и уходил. Пару раз сосед просил взять и им купленный товар, чтобы я по пути домой занёс его жене. Конечно, я не мог в этом ему отказать.
   Оказывается мой сосед придуманную мной операцию использовал и с другими любителями дефицита. Как-то он оказался возле контейнеров раньше клиента, который почему-то задержался. В это время к контейнеру подошли три хорошо выпивших бомжа, чтобы проверить их содержимое. Тогда все мусорные контейнеры города были строго разделены между бомжами. Никто не имел права нарушать территориальность по их "обслуживанию" . Если бомжи заставали у "своих" контейнеров чужака, то ему очень хорошо доставалось за дерзкое нарушение границы. По этому поводу в одной из местных газет было помещена моя статья под названием " Контейнерные войны. " Бомжи моего знакомого приняли за нарушителя договорной Конвенции по честному использованию контейнеров, и потому хорошо помяли ему бока, да ещё и приготовленный для тайной передаче пакет, экспроприировали в свою пользу. Узнав об этом случае, я перестал посещать столь щедрый для меня магазин по продаже колбасных изделий. В какой-то степени чувствовал за собой вину, придумав операцию с контейнерами, которая привела грузчика магазина к больничной койке.
   Меня могут спросить, что делал потом без того магазина с дефицитными колбасами? Что и все люди. Продолжал крутиться по добыче всего того, что свободно купить было невозможно. Очень выручила случайная встреча с дальним родственником, с которым из-за своей работы давно не виделся. Оказалось, что трое членов его семьи работали на Керченском мясокомбинате, который очень слабо, не в полную мощь, но продолжал работать. Чтобы рабочий класс не разворовывал изготовленную продукцию, директор этого предприятия у самой проходной открыл магазинчик по реализации для своих рабочих разнообразной продукции. Каждому труженику для приобретения товара выдавался фирменный талончик, по которому можно было в строго определённом количестве купить мясо, колбасу, сердце, а иногда даже печень. Родственник один талончик вручил мне. Перед открытием магазина продукция заранее взвешивалась и размещалась по пакетам. Не было никаких очередей. Предъявил талон, получай за деньги товар. Так как мы с женой не любили ни печень, особенно сердце, что для некоторых граждан является деликатесом, то я менял их на пакеты с мясом или курятиной. Отпала необходимость чувствовать себя разведчиком в тылу врага по добыче мяса и мясных продуктов.
   Я честно написал, как я пользовался знакомством с нужными людьми. Как другие доставали дефицит, я не знаю, так как люди между собой никогда не делились информацией на эту тему. Конечно же, у каждого были какие-то свои варианты и связи. Правы нынешние коммунисты, когда с высоко поднятой головой по привычке революционно провозглашают: " Никто тогда не пух и не умирал от голода. Все были сыты и здоровы, на своих рабочих местах помогали стране успешно строить коммунизм. Подтверждением тому первый полёт советского человека в космос и работа разных новых электростанций." А самое главное, не единожды повторяют, сколько стоили буханка хлеба и килограмм варённой колбасы. По сравнению с нынешними ценами, безусловно, копейки. Сидящая в телевизионной студии молодёжь, послушав пламенную речь такого же молодого коммуниста, видимо, начинала завидовать нашему поколению, которое оказывается, не понимая того, на самом деле жило при коммунизме. Видимо, очень жалеют о том, что не застали то благодатное время. Они же, услышав цены тех времён, и зная нынешние зарплату, пенсии, стипендии и пр., представляет, сохранись и сейчас те же цены, они бы любые продукты могли домой привозить каждый день машинами. Получается так, не развали Горбачёв Советский Союз, то продуктами питания были бы забиты, как тогда, не только холодильники, а и чердаки, подвалы, балконы и другие подсобные помещения. На самом деле, это очередная сказка, рассчитанная на простаков, как когда-то ими провозглашавшаяся сказка о том, что в 1980 году в отдельно взятой стране, то бишь, в СССР, обязательно наступит коммунизм. Эта сказка расцветала и расцветает и сейчас, особенно во время какой-нибудь предвыборной компании.

КАК ЖЕНА ПРИОБРЕЛА ХРУСТАЛЬНУЮ ВАЗУ.

" Совесть есть тот высший закон всего живущего,
который каждый сознаёт в себе не только

признанием прав этого всего живущего, но любовью
к нему. "

Толстой Лев Николаевич ( 1828-1910 ) -
русский писатель, философ.
 

   Когда я пишу воспоминания о застойных временах Страны Советов, всегда задумываюсь о том, верят ли моим рассказам, и если верят, то кто. Из старого поколения тех времён многие ушли из жизни, а тот. кто доживает свой век, забыли о том печальном времени своей страны, или просто не хотят вспоминать. Несколько новых поколений из-за того, что они видят перед собой со дня рождения полки, заполненные продуктовыми и промышленными товарами, не могут представить в магазине полки, покрытые лишь слоем пыли, или стеклянные холодильные витрины с пустыми подносами для рекламы мясной продукции. К тому же они постоянно слышат контраргументы со стороны коммунистов, которые вступив в полемику, начинают с пафосом рассказывать о первом полёте советского гражданина в космос, о работе Днепропетровской ГЭС, построенной задолго до Великой Отечественной Войны, о создании и успешном выпуске автомобиля "Запорожец," в который, правда, приходилось залазить чуть ли на карачках, и других достижениях государства, в котором почти что каждый дом был украшен плакатом с обязательным лозунгом- " Догоним и перегоним Америку!" Конечно, наш народ не так-то легко было обмануть. По поводу "догоним и перегоним" ходили масса анекдотов . Одним из распространенных: Иван спрашивает Петра, когда же догоним Америку? На что тот отвечает: давно бы догнали и перегнали. Но не хочется показывать на заднем месте штаны, покрытые латками.
   Однажды летом мы с женой для отдыха в лесу приехали к моему дядьке с тёткой, жившими в домике путевого обходчика. Домик располагался в какой-то сотне метров от железнодорожного полотна, протянувшегося от Москвы до Дубны. Так как в половине километра от домика находилась небольшая деревенька, утопавшая в густом, полном грибов лесу, то электричка, шедшая в Дубну, обязательно на несколько десятков секунд останавливалась напротив гостеприимного для нас домика наших родственников. Если сесть на электричку, то не успеешь насладиться прелестями природы тех мест, как уже оказываешься в Дубне. Находившись по лесу, отыскивая грибы, и немного отдохнув, с женой обязательно ехали в город, в котором проживало очень много учёных всех степеней и рангов. Так как сама Дубна находилась недалеко от столицы, плюс проживание в ней очень нужных умов для государства, то потому было довольно хорошее снабжение нескольких небольших промтоварных и продовольственных магазинчиков уютного городишки, больше утопавшему в зелени, нежели в транспарантах с боевыми коммунистическими лозунгами. С женой за несколько поездок в Дубну удалось кое-что приобрести из различных предметов домашнего обихода, являющимися большим дефицитом в нашем городе. При этом выстояли не очень большие очереди, состоявшие в основном из людей интеллигентного вида, которые не унижали себя драками у прилавков из-за какого-нибудь дефицита.
   В то время почему-то все хрустальные изделия любых размеров форм и веса пользовались необыкновенным спросом. Появилась болезненная мода на хрусталь, который сам в магазинах появлялся не часто. Каждя семья считала своим первым долгом украсить свою квартиру именно хрусталём. Чем больше было его в квартире, тем счастливее считались её хозяева. Если попадал к кому-то впервые в квартиру, первым делом по своей инициативе начинал рассматривать хрустальные изделия, а если замешкался это сделать, то обидевшаяся за такую нетактичность гостя, сама хозяйка хватала его за рукав и тащила к полочкам, где стояли переливающиеся и всегда чисто вымытые различные хрустальные безделушки. Здесь же следовал подробный рассказ о том, где, когда, по какой цене и при каких обстоятельствах была добыта та или иная манящая к себе вещица из хрусталя.
   Нам с женой также очень хотелось приобрести что-нибудь хрустально-существенное, чтобы любой вошедший к нам в квартиру, сразу же обратил внимание на наше приобретение и кажущее благополучие.
   Однажды с утра с женой мы оказались в магазине, продающим различную посуду - и металлическую и стеклянную. Как только жена увидела группу людей, прижавшихся к прилавку, она, не раздумывая, сразу же к нему прилипла. В то время, люди сначала занимали очередь и лишь потом спрашивали, что "выбросят" или будут "давать", как тогда так почему-то называли выставляемый для продажи товар. Оказывается вот-вот должны были появиться хрустальные изделия. Мы зашли в магазин вовремя, так как жена оказалась где-то двадцать пятой. Часа через полтора жаждущих приобрести хрусталь стало человек сто с лишним. В тяжёлым парном воздухе от человеческих тел я остался стоять в стороне. Я никогда, с далёких послевоенных времён , ничего не покупал в очереди. Настоялся пацаном тогда с половины ночи до утра за хлебом, когда так хотелось спать, что едва не валился ног. Я лучше без чего-то обойдусь, чем буду ломать в очереди свои рёбра. Пытался этому приучить и жену, но она продолжала с женским упрямством выстаивать любую очередь, лишь бы приобрести какой-нибудь дефицит.
   Я изнывал от жары. Рубашка-безрукавка стала мокрой, как и носовой платок, которым я постоянно вытерал лицо и руки. Наконец вынесли штук тридцать хрустальных изделий, в виде ладьи и разной величины вазочек для цветов, что было мечтой моей жены. Выглядели очень красиво. Явно выделялись пять ваз гигантского размера из толстенного хрустального стекла. Они были совершенно ровными, слегка расширенные в верхней части. Обычно такие вазы вручают целым командам, выигравшим какой-либо спортивный кубок. Капитану команды приходилось попотеть, чтобы такой кубок поднять над головой для обозрения его болельщиками.
   В одни руки продавалась только одна вещь. Когда подошла очередь моей жены, на прилавке осталось пять именно больших ваз. Пришлось купить эту вазу Гулливера. Чтобы достать деньги для расчета, жена схватила эту чёртову вазу и двумя руками протянула почему-то мне через головы граждан. Я тогда, не представляя даже приблизительно вес вазы, безответственно и легкомысленно взял её за верхний край мокрой от пота рукой и потянул к себе. Словно скользкая здоровенная жаба ваза сразу же выскользнула из моей руки, мигом очутившись на полу. В магазине раздался такой звон стекла, будто кто-то одновременно выбил все громадные оконные витринные стёкла. Всё в магазине замерло. Раздался общий печальный вздох всех, стоящи в очереди. У жены на глазах появились крупные слёзы, которые совершенно не подействовали на принципиальную продавщицу. Она категорически отказалась жене продать вторую вазу. Я не представлял, чем закончится такая страшная трагедия для моей жены и для меня. И здесь неожиданно стоявший в очереди мужчина в больших роговых очках, который оказывался третьим для для приобретения вазы, громким голосом лектора заявил, что он свою вазу для покупки отдаёт моей жене. Чтобы успокоить мою жену, отказывающуюся от такого подарка, интеллигент с доброй улыбкой заявил, что его привередливая жена с такое вазой не пустила бы в квартиру. Так моя жена стала обладательницей хрустальной вазы, за которую фактически пришлось заплатить двойную цену.
   Ваза из Дубны много лет находится у нас. Стоит одиноко на столе в зале. Цветы в неё никогда не ставим. Видимо, потому, что она очень высокая, и потому для неё нужны цветы на очень длинных стеблях. Обычно такие цветы покупают артисты сцены, отдают кому-нибудь из знакомых зрителей, чтобы те им вручили на концерте. Об этой хитрости я случайно узнал от одной знакомой известной эстрадной певицы. Может быть, когда-нибудь нам удастся кому-нибудь подарить такие цветы вместе с вазой? Нет! Пусть остаётся у нас и продолжает напоминать о том добром мужчине из очереди, который нам помог её приобрести.

КАК МНЕ ЛЕГКО ДОСТАЛАСЬ ГАЗОВАЯ ПЛИТА.

" Совесть - это память общества,
усвояемая отдельным лицом. "

Толстой Лев Николаевич ( 1828-1910 )-
русский писатель, философ.

   После обмена мы переехали с женой в новую для нас квартиру. Она на одну комнату больше предыдущей. Зато предстоял колоссальный ремонт. Надо было в квартире менять абсолютно всё. Легко сказать менять. А где всё то брать, чем надо было менять? В те времена это была сложнейшая задача из задач. Оборудование для туалета и ванной обещал достать одессит-свояк, имевший крупные связи в торговле. Кафельную плитку для нас с боем в течение года партиями почестям раздобыл сосед - первой группы инвалид ВОВ, участник Эльтигенского десанта, добрый дядя Лёша. Он же отдал газовую колонку, лежавшую у него без дела в сарае. Обои приобрела буквально в течение полугода лаборантка жены, мама которой работала заведующей мебельного магазина, куда иногда поступали обои отечественного производства. На них велась списочная очередь. Линолиум в комнатах мог подождать. Он выглядел более-менее сносно. К тому же его практически ни за какие деньги невозможно было приобрести. Но всё же надо было срочно менять линолеум в коридоре, так как от бывшего остались задравшиеся кверху разных размеров куски воспоминаний о нём, о которые постоянно мы с чертыханьем цеплялись ногами. А надо было всего каких-то два с половиной метра. Но попробуй найди, даже у спекулянтов. Помог хороший знакомый, профсоюзный деятель рабочего коллектива завода имени Войкова. Вне какой-то особой очерёдности кусок линолеума приобрёл заслуженный рабочий этого завода, награждённый Орденом Трудового Красного Знамени. Оставалось достать газовую плиту, так как стоящая на кухне, имела убогий вид, полурабочая, загаженная до предела. В плите не работала духовка, а из четырёх конфорок горела только одна. Её было страшно эксплуатировать, чтобы не взорвать подъезд. Включали в исключительных случаях. Всё готовили на электрической плитке. Я буквально опросил всех родственников и знакомых, но никто не мог мне помочь приобрести это чудо вещь. Даже ребята из ОБХСС, которые могли достать чёрта из-под земли, здесь только беспомощно разводили руками. Как оказалось, они в магазины вообще не поступали. Почему-то из-за необыкновенного дефицита они приходили непосредственно в газовое хозяйство города с моментальным взятием на учёт народным контролем. Распределением по их продаже руководил горком партии. Плита выделялась только за особые заслуги перед Родиной. Видимо, надо было быть минимум Героем Социалистического Труда. Увы, я таким не являлся. Понятно было, что надо смириться с судьбой и обходиться электроплиткой. К радости узнал, что главным инженером в Горгазе работает мой бывший одноклассник. Я помчался к старому товарищу в надежде с его помощью приобрести газовую плиту. Он меня расстроил, сказав что ему легче продать самого себя, чем кому-то на сторону выделить такой дефицит. Круг замкнулся.
   Мы стали потихоньку благоустраивать квартиру. Если в комнатах ещё находилась масса коробок и мешков с различным имуществом и нерасставленной мебелью, то на кухне уже был относительный порядок. У противоположной стены от газовой колонки поставили срочно изготовленный по знакомству высокий шкафчик для посуды, у окна столик и холодильник. Как доставал пластик для шкафчика, рассказывать не буду. Очень длинная и неприятная история. Сверху шкафчика поставили проводной радиоприёмник, благо розетка оказалась в рабочем состоянии. Несколько раз побелили стены и потолок. В центре потолка прикрепили небольшую симпатичную люстрачку. Отмыли стёкла единственного окна до блеска. В газовых трубах, ведущих к колонке и к плите, было по одному кранику, перекрывающих поступление газа. Они поворачивались с большим трудом, так как, видимо, не смазывались несколько лет. Очищалась, хотя и слабая, явная утечка газа. Сделал заявку в Горгаз на приход мастера.
   Дней через пять подошла наша очередь, пришёл мастер. Им оказался молодой парень, который с его слов только демобилизовался. Перед самым приходом мастера жена разогревала на газовой плите кашу, поставив кастрюльку на рассекатель. Чтобы не мешать мастеру производить ремонт, она схватила кастрюльку и ушла в одну из комнат. Мастер сказал, что он сейчас вытащит краник, чтобы его смазать, а я должен буду быстро ладонями закрыть на трубе с двух сторон появившихся отверстия, чтобы не давать газу выходить наружу. Как только он вытащил краник, я тут же крепко зажал ладонями отверстия. Мне приходилось крепко прижимать ладони, но всё-равно я чувствовал, как газ с силой давит на них, пытаясь оторвать от трубы. Парень стал спокойно смазывать краник. Я просил его ускорить этот технологический процесс. Не успел произнести эти слова, как раздался сильный взрыв. Интуитивно я оторвал руки от трубы, из отверстий которой сразу же вырвались два длинных сильных языка пламени. Они поднимались вверх, ударялись о потолок, шли через него до противоположной стены и опускались вниз за шкафчик. У меня моментально обгорели волосы, брови и ресницы. Спереди загорелся мохеровый свитер. Но я хлопками быстро сбил огонь. Пламя тем временем сожгло электрический провод, отчего люстра упала на пол и с грохотом разбилась. На шкафу огонь взялся за уничтожение пластмассового радиоприёмника, который стал плавиться, выделяя хлопья копоти, которая моментально заполнила всю кухню. Стал плавиться и пластик шкафчика, выделяя какой-то отвратительный запах. Из-за него, а так же гари и копоти стало трудно дышать. Стёкла на окне покрылись непроницаемой сажей, некоторые с треском лопнули.
   Мастер от испуга сначала так опешил, что какое-то время стоял с открытым ртом, уставившись безумными глазами на бушующее пламя. Потом он помчался в подъезд, чтобы найти общий кран, перекрывающий доступ газа в квартиру. Я же забежал в комнату, схватил со стула брюки от нового костюма из чистой синтетики, вернулся на кухню, пытаясь ими закрыть дыры. Брюки сразу же стали плавиться, а руки сильно печь. Пришлось брюки отбросить в сторону. Вернувшийся мастер дурным голосом закричал, что общий кран он не смог повернуть, так как он заржавел, что надо вызывать пожарку. И тут он неожиданно взял кран и просто вставил сквозь пламя на своё место. Огонь сразу же перестал реветь и буйствовать. Когда я посмотрел на молодого мастера, меня разобрал смех, так как на его лице были видны только белки глаз. Всё лицо было покрыто толстым слоем сажи. Парень сказал, что я выгляжу не лучше. Сажей покрыта была и наша одежда. На стене и потолке не осталось ни одного светлого пятнышка, сплошная чернота. И тут мы поняли, почему произошёл взрыв. Жена, сняв с рассекателя кастрюльку с кашей, поспешив, не выключила конфорку. Так как газ был слабо открыт, то из-за лежащего на конфорке рассекателя мы с мастером не заметили открытый огонь. Когда же накопившийся на кухне газ подобрался к нему, произошёл жуткий взрыв. С молодым пареньком были рады, что не случилось что-нибудь хуже. Жена всё это время вместо того, чтобы выбежать для безопасности во двор, забилась в дальний угол комнаты и там бледная и перепуганная просидела, пока всё ни успокоилось. Сказала, что не хотела меня бросать в такую страшную минуту. Решила погибнуть вместе со мной. Это меня больше всего растрогало в этот злополучный день.
   Я открыл окно, чтобы проветрить кухню. И тут же ворвался вой сирен пожарной и милицейской машин. Кто -то постарался из соседей, когда увидел клубы чёрного дыма, вылезающего из всех щелей окна, позвонить в эти службы .Примчался из Горгаза и главный инженер. Когда он увидел нашу кухню, меня и своего сотрудника, он едва не сел на пол, лишившись на время дара речи. Сотрудникам обеих оперативных служб я сказал, что не имею никаких претензий, и они, довольные таким исходом, тут же умчались восвояси.
   Главный инженер, подобострастно улыбаясь, стал просить меня не писать жалобу по поводу случившегося. Зато за счёт Горгаза у меня будет в квартире произведён ремонт. Я ему сказал, что не буду писать никуда жалобу и ремонт произведу за свой счёт с тем условием, что он выделит газовую плиту. Мой старый знакомый позвонил кому-то на работу и дал команду составить акт на одну из двух имеющихся в Горгазе плит, как выпущенную с дефектом, который невозможно устранить на месте. Саму же плиту с хорошим мастером привезти по моему адресу.
   Часа через полтора мы любовались, как работает новая газовая плита. Так как давно закончился у работников Горгаза рабочий день, то мы все участники этого события дружно обмыли доставшийся мне такой ценой дефицит , чтобы новая плита что-нибудь не устроила, как её предшественница. А я ещё раз убедился в правильности поговорки, что нет худа без добра. Если бы не взрыв газа, даже не представляю, когда бы я смог раздобыть супер дефицит - газовую плиту.

КАК Я ХОТЕЛ ДОСТАТЬ ЗЕЛЁНЫЙ ГОРОШЕК.

" Педантичному моралисту можно сказать, что совесть -
это моральный светильник, озаряющий хороший путь;
но когда сворачивают на плохой, то его разбивают. "

Гегель Георг Вильгельм Фридрих ( 1771831 ) -
немецкий философ.

   Многие граждане, бывшие подданные Страны Советов, живущие до сих пор, хорошо помнят те времена, когда полки продовольственных магазинов были пустыми. А когда на них что-то появлялось, что можно было положить в рот, немедленно создавались длиннющие очереди или дикие давки с криками и оскорблениями, доходившими иногда до драк. Разумеется, в стране было абсолютно всё, но в мизерных количествах, которые не могли удовлетворить потребности всех желающих заполучить дефицитные продукты питания. Все они расходились через чёрные ходы многочисленных пустующих продовольственных магазинов. Поэтому наиважнейшей фигурой в годы застоя в мире дефицита были директора этих магазинов, к которым приходили на поклон культурный и чиновничий бомонд. Работникам партийно-советского аппарата на этот счёт было легче, так как у них были специальные базы, которые снабжали всем необходимым тех, кто неустанно призывал народ прилагать все усилия для быстрейшего наступления коммунизма в стране. Мне в связи с этим также несколько повезло, так как мой свояк, проживавший в Одессе, дружил с заведующим такой базы для ЦК КПСС Молдавской республики. Через этого друга он многое приобрёл для своей семьи, причём, по себестоимости, без каких-либо накладных расходов. Так и мне от ярмарки тщеславия как-то в виде подарка от свояка досталась норковая шапка и мохеровый шарф, которые я в своём городе никогда бы не смог достать. До неузнаваемости состарившаяся дефицитная шапка, как память о тех временах, до сих пор хранится в одном из дальних углов платяного шкафа.
   Со своими подпольными доходами от торговли директора магазинов щедро делились с высокопоставленными чиновниками всех степеней и рангов. Но когда они, директора, на чём-то горели, все эти бывшие "друзья" быстренько уходили в сторону, открещиваясь руками и ногами от знакомства с бывшим продуктовым благодетелем . Это произошло и с директором магазина № 1 Московского пищеторга Соколовым Юрием Константиновичем, участником Великой Отечественной Войны, пять раз раненным и выжившим, награждённым орденом Красной звезды. В народе этот магазин называли "Елисеевским," по фамилии купца, который его когда-то открыл ещё до революции. Это был один из красивейших магазинов России во все времена. Соколов сделал всё возможное, чтобы магазин оставался таким заведением даже в застойные годы. Однако это не спасло его от расстрела, указание о котором, как утверждают историки, поступило в суд с самого руководящего верха нищающей страны. Многим хотелось, чтобы рот Соколова навсегда замолчал и не взболтнул лишнее.

 

Следствие вели с Леонидом Каневским "Кремлёвский гамбит".

Загадки века расстрельное дело Елисеевского гастронома 28 05 2018.

   У меня, как у коренного жителя города, было много друзей и знакомых, которых знал со школьной скамьи. Большинство из них были обыкновенными тружениками различных сфер быта. Некоторые добились неплохих высот в карьере. Но ни с кем из них у меня не было дружеских отношений. Я из-за постоянной занятости по работе в следственном отделе не имел времени на встречи и всякого рода посиделки. Работа следователем была моим любимым занятием, на которое уходило всё время каждых суток.
   Безусловно, были у меня хорошие знакомые среди торговых работников, услугами которых я иногда пользовался, о чём честно написал в ряде своих опубликованных воспоминаниях о застойных годах СССР.
   До какого-то времени я лично не знал директора горпищеторга, хотя его фамилия была у всех горожан на слуху. Но однажды жизнь заставила меня с ним познакомиться. Случилось следующее. Однажды жена попросила меня достать баночку зелёного горошка, так как ей очень хотелось на одновременный день нашего рождения приготовить оливье. Я как-то в свой обеденный перерыв пришёл в один из продовольственных магазинов, в котором работала моя знакомая. Мы когда-то в детстве после войны жили в одном дворе. Оля на мою просьбу пообещала при поступлении в магазин горошка оставить одну баночку, хотя это было весьма рискованным делом оставлять, так называемый, припрятанный товар под прилавком. Народные контролёры и сотрудники ОБХСС постоянно шарили под прилавками и в подсобках магазинов для обнаружения сокрытого товара от покупателя. Если таковой находили, продавца и директора магазина ждали крупные неприятности. Никому не хотелось терять рабочее место в торговле, где всё-таки для себя удавалось кое-что доставать из дефицитных продуктов питания. Тогда многие обыватели очень завидовали торговым работникам, которых в то же время иначе, как торгашами, не называли.
   Месяца через полтора неожиданно позвонила Оля и со слезами в голосе сообщила, что только что какими-то их контролёрами от пищеторга у неё после продажи партии зелёного горошка под прилавком были обнаружены две баночки. Одна из них предназначалась мне. Оказалось, что уже однажды у неё обнаружили припрятанную банку тушёнки говядины. Но тогда обошлось только выговором. Что ждёт за повторное нарушение правил советской торговли, она даже не могла представить. Когда она закончила эту фразу, так взвыла в голос, что можно было подумать, что её вместе с телефонной трубкой стали тащить на эшафот. Я пообещал сделать всё, что смогу для смягчения кары со стороны руководства пищеторга.
   Я тут же позвонил по телефону директору пищеторга и, представившись, попросил аудиенции. На том конце провода приятный мужской голос мне сообщил, что я могу с ним встретиться сейчас - же. Для пущей важности я переоделся в форму майора милиции и направился в магазин-гастроном, расположенный на первом этаже под гостиницей "Керчь." В одном из подсобных помещений магазина был кабинет самого всесильного директора торговой сети города. Меня, старшего следователя, встретил мужчина невысокого роста, крепкого телосложения, с приятной улыбкой, старше меня лет на десять. Перед разговором он любезно угостил меня ароматным кофе, запах которого я давно забыл. Ещё при входе в кабинет я обратил внимание на то, что он буквально был завален разными коробками и коробочками, чем-то заполненными. В воздухе отчаянно вкусно пахло копчённой колбасой. Я новому знакомому признался в том, что одна из продавщиц его предприятия оставила по моей настоятельной просьбе две баночки зелёного горошка. Контролёры обнаружили припрятанный товар, в связи чем составили акт о нарушении правил советской торговли. Получалось так, что я своим необдуманным поведением поставил человека под удар. Очень просил отменить казнь моей хорошей знакомой. Директор тут же выглянул за дверь и кому-то сказал принести акт на такую-то. Вскоре он лежал у директора на столе. Он без всякой показухи и помпезности разорвал принесенный акт и выбросил в урну. Сказал, чтобы моя знакомая была осторожнее в подобных случаях. Он пожал мне руку и присовокупил, что могу всегда к нему обратиться, если мне будет что-нибудь нужно из продуктов питания.
   Я был очень благодарен великодушию нового знакомого. Но мне после того, как человек один раз уже пошёл мне навстречу, неудобно было обращаться с какой-нибудь новой просьбой. И всё-таки однажды я вынужден был с ней к нему обратиться. Как-то в Керчь на гастроли приехала одна моя хорошо всем знакомая эстрадная певица. После концерта при разговоре она с большими извинениями спросила, не мог ли я достать ей немного сахара к чаю, который она у себя в номере заваривает с помощью .электрокипятильника, так как на частое посещение ресторана у неё с нищенской зарплатой не хватает денег.
   О положении известной певицы, песни которой оказывается очень любил слушать и сам директор пищеторга, я подробно изложил, явившись к нему в кабинет. Он тут же вышел из кабинета, чтобы дать кому-то соответствующее указание. Через пол часа женщина в белом накрахмаленном чепчике и таком же халате внесла большой пакет. Директор торжественно вручил его мне, заявив, что это любимой певице скромный презент от благодарных керчан. Он категорически отказался брать у меня деньги, даже обидевшись на мою настойчивую просьбу рассчитаться за щедрый подарок. Мне оставалось только поблагодарить ценителя эстрадного искусства простым пожатием руку. Я не стал рассматривать содержимое пакета. Сразу же отнёс его в гостиницу, сказав артистке, как он у меня появился. Когда она его раскрыла, там оказались разные продуктовые изысканные деликатесы. Была там и бутылка хорошего коньяка и коробка шикарных конфет. Перед концертом певицы мы не удержались и выпили по рюмке ароматного напитка. Прикончили подаренный коньяк при возвращении в гостиницу после концерта. Растроганная горячительным напитком, артистка сказала, что так её шикарно не встречали ни в одном городе Крыма. Поэтому она в знак благодарности обязательно приедет в Керчь на следующий год. Я порадовался за себя и керчан, конечно же, в душе ещё раз поблагодарив внимательного простого директора горпищеторга.

ПОСЛЕДНЕЕ О ДЕФИЦИТЕ.

" Моя совесть есть не что иное, как моё Я,
ставящее себя на место оскорблённого Ты..."

Фейербах Людвиг ( 1804-1872 ) -
немецкий философ.

   В своих рассказах-воспоминаниях о дефиците различных промышленных и продовольственных товаров в застойные времена я постарался объективно привести из своей жизни несколько непродуманных примеров о том, каким путём он мне доставался. Когда я говорю "мне", я имею в виду подавляющее число жителей, проживавших в то время в СССР. Остановиться на каждой вещи или продукте питания, являвшихся дефицитом, нет необходимости. Пришлось бы очень много исписать страниц, на что потребовалось определённое время. Главное то, что читатель, не живший в те времена, всё-таки сможет хотя бы в какой-то степени понять и ощутить ту обстановку.
   Каждый для выживания крутился, как мог. Безусловно, были и такие граждане, которые, не имея никаких нужных знакомств, довольствовались тем, что удавалось приобрести в магазине по талонам, выстояв очередь, или приобретя то, что другие не хотели покупать из-за плохого качества, либо по другим субъективным причинам. Дело дошло до того, что впервые за долгие послевоенные годы некоторые товары стали выдавать по карточкам в очень малых объёмах. Кое-что распределялось по предприятиям и организациям. Народ без ропота, чтобы ликвидировать очереди, был согласен на введение абсолютно на всё карточную систему. Но как некоторые знающие товарищи утверждают, это нельзя было сделать по двум причинам: руководство страны не хотело карточной системой окончательно дискредитировать социалистический строй, который пропагандой превозносился, как самый передовой и разумный в мире. А главное - государство не смогло бы практически отоваривать все талоны. Они просто превратились бы в никому ненужные бумажки. Дефицит приходилось доставать разными способами.
   Последней моей добычей должно было стать сгущённое молоко. Из продуктов питания оно было одно из самых дефицитных сладких кушаний. К тому же в магазины оно поступало очень редко. У нас с женой росла дочь, которую как ребёнка, очень хотелось побаловать этой вкуснятиной. По своей инициативе мне пообещала достать пару баночек знакомая продавщица в знак благодарности того, что её ранее выручил от наказания за то, что она как-то хотела мне продать из-под прилавка баночку зелёного горошка. Однако она фундаментально "погорела", так как две спрятанных баночки горошка были обнаружены контролёрами, которые строго следили за соблюдением правил торговли продавцами. По этому вопросу мне пришлось обратиться к самому директору горпищеторга, который по моей просьбе помиловал одну из своих продавщиц.
   По звонку я пришёл в магазин своей знакомой сразу же, как только прекратилась продажа поступивших нескольких картонных коробок сгущёнки. Очередь отхлынула от опустевшего прилавка и стала выплёскиваться на улицу из магазина. Я, как было договорено, подошёл к прилавку и стал внимательно рассматривать полки с пакетами соли, перца, других специй и чего-то ещё никому ненужного. И тут продавец предложила мне купить баночку сгущёнки, которую она только - что якобы случайно нашла, как завалившуюся за какие-то ящики. Не успел я рассчитаться за этот сладкий товар, как тут же возле прилавка оказалось несколько женщин, которые услышав слова продавщицы, продавшей мне завалившуюся баночку сгущёнки, стали просить её внимательно проверить все закоулки магазина в надежде найти ещё сгущёнку. Особенно об этом просила одна молодая женщина, у которой ребёнок из-за тяжёлой болезни находился в больнице. Мне ничего не оставалось делать, как отдать ей легко доставшуюся мне баночку сгущёнки. Подобное повторилось где-то через месяц. Только обладательницей сгущёнки этот раз стала молодая женщина, у которой мать, любившая очень сгущённое молоко , находилась после операции в онкологической больнице. Оба раза я совершенно безболезненно расстался с дефицитной сладость. После этих случаев я перестал шастать по магазинам для приобретения что-нибудь по блату из-под прилавка, или с чёрного хода.